К сожалению, деятельность ООН на Кипре характеризуется самым высоким уровнем бюрократизма и неэффективности из всех когда-либо осуществлявшихся миссий по поддержанию мира, включая Боснию и Сомали. Не проявляя настойчивости в принуждении противоборствующих сторон к соблюдению предусмотренных мандатом положений, не располагая для этого оперативно-тактическими возможностями, большинство солдат и офицеров войск ООН — вместе с раздутым административным аппаратом — проводят свои дни, предупреждая туристов, что нельзя фотографировать оставленные войсками контрольно-пропускные пункты и взорванные здания вдоль Зеленой линии. 46 налоговая ФНС Когда офицера по связям с прессой капитана Макмагона Тернера спросили, не разрешит ли он корреспонденту журнала Soldier of Fortune провести день с английскими миротворцами, тот после двух дней проволочек сказал мне по телефону, что слишком занят личными проблемами и просит его не беспокоить. Но мне, однако, представилась возможность провести утро с венгерскими и австралийскими солдатами. После короткого разговора по телефону с Липсеттом договоренность о встрече была достигнута. Эти два подразделения под единым командованием действуют в буферной зоне в том районе Кипра, который все именуют Луруджинским карманом. Обстановка там достойна сожаления: ни венгерский, ни австралийский кон-тингенты не имеют достаточной живой силы или огневой мощи для того, чтобы принудить противоборствующие стороны к чему-либо большему, чем то, что они сами хотят делать. ИФНС 46 - налоговая 46 г. Москвы В тот день, когда я появился на объединенном командном пункте, большинство офицеров и рядовых играли на бильярде или занимались стиркой. В сотне метров от них турки строили новые бункеры — явное нарушение соглашения о мире. На двух более отдаленных постах ситуация оказалась аналогичной. Ни на одной из «полевых позиций войск ООН» не было собственного автотранспорта, что существенно усложняло занимающим их полувзводам патрулирование зоны своей ответственности. Если какая-либо полевая позиция войск ООН подвергается обстрелу (а такое, как мне рассказывали, случается во многих местах), единственными огневыми средствами, которые могут быть немедленно использованы, являются штурмовые винтовки и пистолеты, выданные каждому солдату их армиями. Миротворцы ООН на Кипре не имеют тяжелого вооружения. Если произойдет эскалация конфликта, их позиции будут захвачены за несколько минут. налоговая 46 - инспекция МИФНС г. Москвы Турецкая армия, для сравнения, в начале 1996 года приступила к осуществлению крупной программы модернизации техники и вооружения своих дислоцированных на севере Кипра частей. По сведениям, полученным от миссии ООН по поддержанию мира на Кипре, около 80 танков М48А5Т1 было вывезено с острова и заменено 65 усовершенствованными танками Т2. В то же время турецкие силы существенно увеличили количество бронетранспортеров, доведя его до 250 единиц. Греки-киприоты также наращивают силы. С конца 1995 года национальная гвардия Кипра закупила 43 БМП-3 российского производства, доведя общее количество БТР и БМП до 375 единиц. «Не пытайтесь сравнивать с Берлином, — предостерег меня один корреспондент из греков-киприотов. — Мы греки, а они турки. Это совсем не то, как если бы люди одной национальности жили при различных политических системах... Я гарантирую, что еще до конца нынешнего года здесь начнется война из-за развертывания зенитных ракетных комплексов С-300. Турки раздолбают ЗРК, но США остановят их прежде, чем те сумеют причинить слишком большой урон. В конечном итоге на Кипре будут образованы два самостоятельных государства». Побег журналиста «Возможно, вы работаете на Турцию, — без обиняков сказал мне при задержании старший группы национальных гвардейцев греческой обшины Кипра, пригибая мою голову, чтобы затолкать в патрульный автомобиль. — Несколько месяцев назад я арестовал одного японца, который утверждал, что является всего лишь простым туристом. Он оказался шпионом». По прибытии в полицейский участок в Старом городе меня приковали наручниками к ножке стола и продержали около двух часов, пока кто-то нашел время, чтобы поинтересоваться, кто я и что здесь делаю. Я почувствовал огромное облегчение, когда два детектива сняли с меня наручники. Затем они стали меня допрашивать, действуя по известной схеме «хороший коп — плохой коп». «У нас достаточно доказательств и свидетельских показаний солдат, чтобы вас арестовать, — сказал плохой коп, пуская дым от сигареты мне в глаза. — Коли вы находитесь в нашей стране, то должны соблюдать ее законы. Вы видели предупреждение «Фотографировать запрещено» и тем не менее делали снимки». «Нет, — солгал я. — Я не делал никаких снимков». «Послушайте, — вмешался в разговор хороший коп. — Мы знаем, что вы шпион, но если мы найдем компрометирующие фотоснимки на пленке, мой друг будет очень расстроен». Протесты, что так с туристами не обращаются, и угрозы пойти жаловаться в посольство США не возымели никакого эффекта. Однако, перед тем как отдать пленку (под дулом пистолета, никак иначе), я «случайно» открыл заднюю крышку фотоаппарата, засветив пленку и уничтожив какие бы то ни было обвинительные доказательства, если только они существовали. Это был трюк, которому меня научили в Боснии. Меня отпустили, приказав немедленно возвратиться в гостиницу («по ошибке», я сказал детективам, что остановился в отеле «Хилтон»). Пятью минутами позже я услышал за спиной приближавшийся автомобиль. Сидевший в нем сержант приказал: «Отдайте пленку!» Я отказался и заявил, что для того, чтобы меня арестовать, ему придется пригласить сотрудника гражданской полиции. Он попался на эту приманку: обыскав меня и заставив положить на капот автомобиля руки и фотоаппарат, он отправился в ближайший мини-маркет, чтобы позвонить по телефону. Бог, должно быть, смилостивился надо мной: несколькими секундами позже из-за угла вывернуло свободное такси. Не теряя времени, я схватил фотоаппарат, прыгнул в такси, сунул в ладонь таксиста 20-долларовую банкноту и приказал отвезти меня в центр. Лавируя между машинами и даже проехав кольцевую развязку в противоположном направлении, таксист в центральной части города сумел-таки отвязаться от моих преследователей. Затем появились два полицейских вертолета, которые пытались отыскать меня. Я нырнул в универмаг, снял свой заметный пиджак, спрятал фотоаппаратуру и смешался с толпой пешеходов на улице. В конце концов я благополучно убрался с Кипра, но в ближайшее время туда не вернусь — будет там война или нет, неважно. Ж
